Тех, кто принимал учение и догматы Толстого, увольняли с работы, выгоняли и преследовали. Так, например, профессор духовной академии Экземплярский был уволен с занимаемого поста лишь за то, что позволил себе назвать Льва Николаевича учителем добра и великим моралистом. Как ни странно, но во всех спорах между Толстым и церковью видны, наоборот, нападки именно церковных служителей на личность и взгляды Толстого. Сам же писатель, скорее всего, виноват лишь в том, что позволил в то время иметь свою точку зрения по религиозному вопросу. И не просто иметь мнение, он еще и отстаивал его, обучая последователей своей философии.

Православие того времени не потерпело высказываний и критики, поводов для отлучения была масса, хватило бы даже одного из них. Интересно другое. Многие представители православия упирали на то, что Толстой отвергает само учение о Воскресении Христа, а потому его необходимо отлучить. Но сколько еще соотечественников не верили в это? А сколько притворялись верующими? Беда Льва Николаевича в том, что он осмелился вызвать на спор православную церковь в лице Синода. Мало того, что он не верил сам, он еще и распространял свое учение, печатал книги и брошюры. Именно это и было признано восстанием против православной церкви, и именно за это Толстой и был от нее отлучен.

Самое интересное, и самое обидное в то же время, было то, что многие из тех, кто критиковал и нападал на толстовское учение, не имели ни малейшего понятия о предмете спора. То есть имели представление, конечно, но исключительно на уровне газетных публикаций. Многие судили о происходящем, лишь основываясь на том, что пишут газеты. А те, в свою очередь, публиковали мнения однобоко, боясь кары со стороны сильных. Толстой понимал, что спор этот бессмыслен и не распалял его. Кроме того, самому писатель было абсолютно неинтересно, что говорят о нем в Синоде. Сам он занимался, по его словам, поиском истины, поиском себя и совершенствованием души, и такая полемика была бы ему интересна лишь, если бы он помолодел лет на 20.